Зигфрид от усталости прикрыл глаза. Повисла звенящая тишина. Внезапно вздрогнул, и, открыв глаза, как-то странно посмотрел на Георга. И, видимо, вспомнив заданный вопрос, ответил:

- Да, конечно, была. Всё начиналось красиво и благопристойно. Во-первых, на мне был белый, с атласными отворотами шикарный фрак. Во-вторых, моя любимая сменила наконец-то цветовую гамму, и одела изумительное по красоте бирюзовое платье. Но, как всегда, была обвешана бриллиантами и искры их слепили глаза. В столовой накрыли  столы. На них в изобилии стояли самые дорогие изысканные напитки, всевозможные бутерброды и салаты, а огромные хрустальные вазы были наполнены экзотическими фруктами. Нанятые на вечер официанты добросовестно обслуживали гостей, а было их всего пять пар, совершенно незнакомых мне молодых людей. Оглядевшись, я спросил Сяльму - а где  мои друзья? Я же отослал им приглашения? Почему их нет? Она, в недоумении, пожав плечами, ответила - любимый, я тут ни причём... Возможно, ты хотел послать приглашения, но почему-то не сделал этого. Скорее всего, забыл и это твоя прямая вина...

Вспоминая неприятные моменты, связанные со свадьбой, он не на шутку разволновался... 

- Ты только подумай, Гео, она хотела сказать, что я полный идиот, или шизофреник! Как будто я не помню, что лично передал их Карлу. Как, потом, выяснилось, Газанфар приставил к горлу дворецкого нож, и силой отобрал приглашения, и под страхом смерти, приказал молчать. Можешь представить себе, я так расстроился, что решил уйти со свадьбы. Возмущённый, не глядя ни на кого, я направился к выходу. Но, разве уйдёшь от магического притяжения Сяльмы? Она, встав на моём пути, не отрываясь, смотрела остановившимся взглядом в мои зрачки. Я почувствовал, как тяжёлый обруч сжимает мой череп и, схватившись за голову, закричал от боли. Гости с нескрываемым любопытством наблюдали за происходящим. А супруга, ласково поглаживая меня, протянула свой «фирменный» напиток в ритуальном кубке, и я залпом проглотил его...

Зигфрид замолчал, и попросил друга открыть окно... Ему, видно, не хватало воздуха. После непродолжительной паузы он продолжил:

- После приёма напитка мне уже не хотелось кушать. Он создавал иллюзию сытости. Головная боль исчезла. Стало легко, приятно и весело, и к тому же я ничего не помнил. Подхватив свою потрясающую красавицу, закружился в венском вальсе. Играл знаменитый музыкальный квартет. Гости последовали нашему примеру. Часы пробили полночь. Официанты и музыканты были отпущены домой. Жена пригласила всех гостей подняться на пентхауз и там продолжить веселье...

Он сделал небольшую паузу, и, устало, откинувшись на подушки, замолчал, собираясь с мыслями. Друг не торопил его. Через минуту он снова заговорил:

- Дорогой мой, если бы ты только присутствовал на моей «свадьбе», то наверняка сошёл бы с ума... Гости, смеясь, и громко разговаривая между собой, стали раздеваться, оставшись, в чём мать родила. Здесь же, на треножниках, стояли чаши с красками и кисточками. Мужчины и женщины начали разрисовывать себя немыслимыми рисунками и узорами. И только одна, укутанная чадрой служанка обносила всех фужерами, наполненными тёмно-коричневой тягучей жидкостью. Весь пентхауз был заставлен горящими чёрными свечами. Посреди бассейна, над водой возвышалась деревянная тумба, окрашенная в пурпурный цвет. Сверху на ней лежал тяжёлый круг из черного мрамора. В центре его стоял муляж фаллоса, отлитый из чистого золота, ствол которого заканчивался крупной, хорошо отшлифованной головкой из черного агата. В его узкий канал была вставлена высокая белая свеча. Капли, растопленного воска, скатываясь по стволу фаллоса, напоминали процесс извержения спермы. Рядом, горящими красными свечами, были выложены цифры - 666...

Не выдержав, Георг ахнул, а его друг, захваченный воспоминаниями, взволнованно продолжил рассказ:

- Громко зазвучала незнакомая восточная мелодия. Все участники пиршества, извиваясь голыми разрисованными телами, воздели руки к огромной Луне, своей покровительнице. Она, с хитрой улыбкой, сквозь стеклянный купол потолка, наблюдала за шабашем поданных. Выпитый гостями волшебный напиток начинал действовать. Темп музыки постепенно ускорялся, и вместе с ней ускорялись движения танцующих. Ещё минута, другая, и уже невозможно было разобрать, что здесь происходит. Вихрь безумства, страсти, похоти, закружил тела, и они с дикими воплями стали совокупляться друг с другом. Разыгралась самая настоящая вакханалия...

- А ты? Что делал, ты? - Не выдержав, закричал взбудораженный Георг...

- Ну, а как ты думаешь? Разве моя бестия оставила бы меня в покое? Конечно же, нет! Она втащила меня в водоворот сладострастия, и я забыл, где я, и что со мной... Менялись друг с другом партнёры и партнёрши... Стоял оглушительный визг... На этот раз меня хватило ненадолго. Вконец выжитый, ослабевший я прилёг на софу, но моя рыжая дьяволица только-только входила в раж... Глаза её выплёскивали потоки искр. В хищной улыбке были оскалены жемчужины зубов, а белое точёное тело содрогалось в эротических конвульсиях. Я, опьянённый происходящим, наблюдал за шабашем сатанинской похоти. Вдруг Сяльмя схватила лежащую на краю бассейна плеть, сплетённую из шести кожаных ремешков, и со свистом ударила о мраморные плиты балкона. В ту же секунду, как из-под земли, перед ней появился Газанфар. От ужаса меня аж подбросило! Представляешь, я увидел живого «чёрта»!

- Постой, постой, Зиг! - Крикнул Георг, - Прости, но это уже похоже на глюки! Ведь тебя же напоили чёрте чем!

- Хочешь, верь, хочешь, не верь! - Обиженно, в сердцах, пробурчал Зиг. - Больше ничего не скажу, - И отвернулся к стене...

Всё тело его дрожало, как от озноба.

Взбудораженный Георг, сжимая и разжимая кисти, нервно шагал по комнате. Внезапно остановившись у кровати, сказал, обращаясь к другу:

- Прости, Зиг! Ну, встань на моё место! Что бы ты сказал, услыхав такое от меня? Так сразу бы и поверил в эти сказки? Думаю, что нет!

Побледневший от обиды Зигфрид повысил тон:

- Но я же пересказываю тебе события, которые произошли лично со мной, и результаты которых ты видишь на мне. Я погибаю! Мне осталось жить буквально считанные дни! Такой вердикт вынес врач - необратимая форма дистрофии... Как ты можешь не верить мне?!

У Георга, после этих слов, на глазах навернулись слёзы. От захлестнувшей жалости, он подбежал к другу и обнял его. Зиг плакал...

А Георг не обратил никакого внимание на очень важную деталь, когда он прижался к другу, грудь того коснулась открытых створок амулета, и от него на ней остался отпечаток. 

- Прости, прости, - Успокаивал Георг любимого товарища, - Ты не умрёшь, слышишь?! Я этого не допущу! Поверь, я уже кое-что предпринял...

Но, Зигфрид, не слышал его... Ему с ним было хорошо, спокойно и надёжно. Успокоившись, он начал говорить:

- Ты меня не так понял, Гео. Я не имел в виду классического чёрта с рогами и хвостом, а я говорил о человеке похожего на него. Всё тело этого ничтожества было покрыто черными, смоляными, туго закрученными кудряшами. Как преданный пёс, он стоял на карачках перед огненно-рыжей воинственной ведьмой, и облизывал большим красным языком, с которого обильно капала слюна, её маленькие ступни. А она, хохоча, стегала его плёткой. Вконец одуревшие молодые ведьмы тоже похватали плётки и стали с визгом стегать своих мужчин. Ой, что там творилось?! Это надо было видеть... Сяльмя оседлала верхом своего мерзкого телохранителя и, пришпоривая ногами, хлеща плёткой, с криком погнала его вокруг бассейна. Её примеру тут же последовали и другие. Начались бесовские гонки. Мощный член Газанфара волочился по мраморным плитам, оставляя за собой тонкий след спермы. Воздух был насыщен одуряющим греховным запахом мускуса и хлора, конечным продуктом оргазма после совокупления этих животных в человеческой оболочке. Моя жена была организатором оргии и вакханалии...

Раздался звук разбитого стекла. Это из рук Георга упал фужер. Он был страшно поражён тем, что услышал. От охватившего его возбуждения, в глазах мерцал таинственный огонь... Друг, обратив внимание на его реакцию, сочувственно покочал головой.

 - Да, а что творила так называемая «поклонница Солнца» с «чертом», Газанфаром, уму непостижимо! Они совокуплялись бесконечное множество раз, используя самые развращённые способы удовлетворения своей неуёмной похоти...

Возмущённый до глубины души Георг, воскликнул:

- И ты не мог помешать им?!

Тяжело вздохнув, Зиг ответил:

- Нет, не мог. Я находился в состоянии паралича... А кульминацией шабаша явилось жертвоприношение. Служанка подала Газанфару белого кролика и нож. Он полоснул его по горлу и обезумевшие сатанисты, отталкивая друг друга, стали подставлять ладони под стекающие струйки крови, обмазывая ею своё лицо и тело... При виде такого варварства я, скорее всего, потерял сознание, так как больше ничего не помнил... Вот так, дорогой, прошла моя «дьявольская свадьба»...

- Даааа... Тебе не позавидуешь, - Качая головой, произнёс Георг.

А Зигфрид, переведя дух, продолжил:

- Больше недели я провалялся в постели, не мог говорить. Сяльмя не на шутку испугалась. Как же, могли сорваться все её планы. Вместе со служанкой они колдовали надо  мной, используя самые разнообразные методы и, в конечном итоге, добились успеха. Всё то время, пока я болел, она день за днём внушала мне, что те ужасы, которые я, якобы, видел в день «свадьбы», это лишь сон и моя болезненная фантазия. И ты знаешь, Гео, я почти поверил... Но сомнения не оставляли меня в покое. Когда я остался один в доме, поднялся в пентхауз и стал тщательно шаг за шагом осматривать все его уголки. Представь себе, я нашёл то, что искал...

- Что ты говоришь?! Неужели?!

- Да... Застывшая капля крови на стыке бордюра бассейна с полом. Обломанные ветки карликовой японской ели и под кадкой лимонного дерева огрызок черной свечи. Значит всё, что я видел было на самом деле и не вызывало никаких сомнений. После моей болезни, Сяльмя настояла на переезде в родовое поместье, мол, тебе необходим свежий воздух и покой. Так я оказался здесь. Весть о моей болезни моментально разнеслась по городу...

Зигфрид замолчал. Повисла тягостная тишина. Её нарушал лишь ход маятника напольных старинных часов.

За окном тёмная ночь о чём-то шепталась с высоким кипарисом, наверное, она рассказывала ему о страшных тайнах, происходящих в замке борона Рейха. Время неумолимо приближалось к полуночи...

Георг, придя в себя после услышанных ужастиков, спросил:

- Да, кстати, а кто вчера приходил к тебе? Хельмут сказал, вроде бы адвокаты?

- Да, он прав, адвокаты. Но, кроме них был и врач психиатр. Жена представила меня, как тяжелобольного, но дееспособного, отвечающего за свои действия. Прямо в присутствии их она провела надо мной сеанс гипноза, и я отвечал, и делал всё то, о чём она просила. И только потом произошло прозрение - я увидел готовое завещание со своей подписью.

- Да ты что?! Как ты мог пойти на это?! - Возмутился Георг, - А родительский дом ты тоже отписал ей?

- Боже упаси! Я не имею на него никаких прав.

- Тихий ужас! Как ты мог! - Никак не успокаивался Георг.

- А вот так, дорогой... Я, фактически, давно не принадлежу себе. Мою душу украла и продала дьяволу красивая, соблазнительная ведьма. Я уже не в силах что-либо изменить. Кстати, а ты помнишь о моём поручении, которое я давал Раулю?

- Это по поводу расследования детективом?

- Да, оно самое. Уже после женитьбы, примерно через месяц, Рауль тайком, передал Карлу отчёт о проведённом расследовании. Не догадываешься о его результатах?

Георг, покачав головой, ответил:

- Нет, не буду гадать... И что же оказалось на самом деле? Очень даже интересно.

- А оказалось то, о чём я приблизительно и догадывался. - Ответил Зигфрид, - Моя, драгоценная супруга, в свои двадцать пять лет, шесть раз побывала замужем. Проживала в Индии, Египте, Сирии, Эмиратах, Франции и в Италии, откуда и приехала к нам. Четверо её мужей скоропостижно скончались, а двое из них помещены в психиатрическую клинику. Последний муж Сяльмы итальянец, граф Альбени, фамилию которого она носила до брака со мной, год тому назад скончался от необратимой дистрофии. То же самое ожидает и меня. Все её мужья были баснословно богаты. Теперь ты понял, каким путём она достигла материального могущества?

- Да, - задумчиво протянул Георг, - Ты попал в дьявольские сети «Горгоны». Послушай, а картины рисует она сама?

- Да нет, что ты! Откуда у неё на это время? Так, краем уха слышал, как она распекала кого-то за невыполненный вовремя заказ.

- Ну, теперь всё ясно. - Задумчиво произнёс Георг, - Ничего, дружище, мы ещё повоюем. Как говорят русские - утро вечера мудренее... Давай-ка укладываться. Скоро полночь. День был очень тяжёлым. У меня, от полученной информации, раскалывается голова... Боже мой, а что это за крики? Ты слышишь, Зиг?

- А это моя ведьма совокупляется с «чертом» Газанфаром. С тобой-то у неё ничего не вышло, вот и отыгрывается на нём, пользуясь мазохистскими приёмами. А меня она давно списала, как отработанный материал в утиль-сырьё.

- Ты знаешь, Зиг, а я побывал в её логове...

- Серьёзно?! Не может быть! Как тебе это удалось?

- Хельмут помог. Но, что я хотел спросить тебя? Для какой цели держит она саркофаг с мумией?

Зигфрид загадочно улыбнулся:

- Открою тебе и эту тайну... Со слов Сяльмы, она одна из дочерей Рамсеса Великого, фараона Египта, девятой династии. А детей у него было девяносто! Так вот, когда ей было семь лет, она умерла от укуса ядовитой змеи и была захоронена в одной из пирамид в царстве мёртвых... После очередной реинкарнации, ей удалось отыскать свой забальзамированный трупик-мумию и с тех пор она не расстаётся с ним. Через него она общается с духами, покинувшими нашу грешную землю.

- Ну и ну... - Выдохнул Георг, - Тебе брат не скучно, ей Богу! С ума можно сойти!

- Да уж, это точно! - С горечью ответил Зигфрид, - Гео, а где ты будешь спать, в гостевой?

- Нет, я останусь у тебя. Сейчас схожу за постельным бельём и на покой. Спокойной ночи, Зиг...

- Гео, постой, я не засну до тех пор, пока не выпью дьявольского напитка...

И, Георгу ничего не оставалось делать, как исполнить просьбу друга...

Вместе с постельным бельём Георг захватил и пистолет, так, на всякий случай.

МЕСТЬ

Ночь неслышно вступала в свои права, обволакивая тёмным бархатным покрывалом звёздное небо, старинный замок, сады и поля... Георг, зевая, запер дверь на ключ. Обессиленный друг спал «мёртвым» сном. Дыхание его было еле заметным и это волновало Георга и заставляло постоянно прислушиваться.

Пристроившись рядом с ним на кровати, он, как ни старался, не мог заснуть. События прошедшего дня смешанные с мистикой, магией переполняли его, будоражили мысли и воображение...

И вдруг, совершенно случайно, он вспомнил о работе, которую проделал на соседнем балконе...

- Как же так, - С замиранием сердца подумал Георг, - Почему же не сработал мой план? А ведь рыжая «Горгона» с таким темпераментом отплясывала на балконе, что треск досок доходил и до нас. Странно... Нет, тут, конечно же, не обошлось без вмешательства её покровителя - дьявола!

Зевнув, он прикрыл глаза, и сон всей тяжестью навалился на него.

И всё равно, он раньше почувствовал, чем услыхал, еле слышный скрежет в замочной скважине. Георг, вскочил и, сняв пистолет с предохранителя, крадучись, подошёл к двери, прислушался... Лунный свет мягко освещал комнату. Пристально вглядевшись, он увидел, что ключ качается в замочной скважине и вот-вот выскочит из неё. Осторожно нажав на него и быстро повернув, он толчком ноги распахнул дверь. Стоящий за ней Газанфар, от неожиданности отпрянул и, потеряв равновесие, зашатался.  Георг наставил на него пистолет, и тот стремглав бросился прочь...

- Только попробуй ещё раз подойти, - Крикнул ему  вдогонку Георг, - Так и знай, получишь пулю в лоб!

Заперев дверь на ключ, он подтащил к ней канапе. Так будет лучше. Теперь он мог спокойно спать...

Утро следующего дня напомнило о себе мягким светом и  прохладой спускающейся с гор в долину. Она просачивалась в спальню в полуоткрытое окно. Георг поглубже зарылся в одеяло.

Оранжевый шар солнца как-то сразу, целиком, выкатился из-за гор Гарц, и радостно окинуло жарким оком отдохнувшую за ночь землю. Любопытный весёлый лучик заскользил по окнам спящего дома и в удивлении остановился на пустом балконе правого крыла замка - а где же его преданная поклонница? Почему не встречает своего любимого посланника?

Но вот балконная дверь распахнулась, и из неё выпорхнуло само совершенство. Лучик радостно засуетился и стал целовать обнажённое тело жрицы. Поцеловал изумруды распахнутых глаз, облизал алые сладкие губки и, лаская нежную шейку, заскользил вниз. Вот он задержался на взбухших, потемневших от возбуждения сосках, небольшой девичьей груди раскрашенной красной и золотой краской, и стал поочерёдно целовать их. От его тёплых ласковых прикосновений из груди Сяльмы вырвался сладострастный вздох. А лучик уже ласкал обворожительный пупок, на котором, благодаря персингу, в колечке сверкал и переливался крупный бриллиант. Изумлённый лучик радостно заиграл с ним, отражаясь в каждой его грани...

В дверном проёме, с вороном, сидящем на плече, показался преданный раб и тишину летнего утра нарушил бой барабана.

Сяльмя наклонилась над плетеной корзиной, из которой черные блестящие змеи стали заползать в её рыжие кудри и обвиваться вокруг нежной шеи. Жрица начала исполнить ритуальный танец во славу Бога Солнца, тепла, любви и жизни на земле...

Каким высочайшим мастерством двуликого Януса надо обладать, чтобы одновременно поклоняться царству света и царству тьмы?! С каким безупречным искусством она скрывала перед окружающими свою тёмную, коварную, дьявольскую сущность, завлекая их в крепко сплетённые ею магические сети.

Медленный ритм барабанной дроби постепенно убыстрялся и вместе с ним ускорялся темп изумительного танца Горгоны.

И вдруг, страшный, ужасающий, нечеловеческий крик потряс толстые стены старинного замка...

Моментально замолкли птичьи трели, и их стайки, в испуге вспорхнув, понеслись прочь от страшного места...

От жуткого крика Георг скатился с кровати и, как сумасшедший, выскочил на портик.

От увиденной им картины, он онемел, и едва не потерял сознание, но успел вцепиться мёртвой хваткой в перила. Что же его так потрясло?

На древних камнях двора, распластавшись, лежало разбитое, окровавленное тело поклонницы Бога Ра... В левой части груди, пробив её насквозь, торчал острый деревянный обломок. Алая кровь, стекала по нему тяжёлыми каплями и заливала обнажённое, белоснежное тело рыжекудрой красавицы. Ни телохранителя, ни служанки почему-то не было рядом, что вызвало крайнее удивление Георга.

Змеи, в панике, ползая по нагому телу, впивались в него ядовитыми зубами, оставляя на нём тёмно-синие пятна. Черный ворон, тревожно каркая, кружил над трупом хозяйки. Со стороны, казалось, что он чего-то выжидает.

И вот, из перекошенного от боли открытого рта, показалась жёлтая голова змеи. Ворон яростно захлопал огромными крыльями, как бы торопя её поскорее покинуть бывшее пристанище. Мокрая, покрытая слизью и кровью желтая змея, сворачивалась кольцами на безжизненном лице своей любимицы, которой служила много лет. Наконец показался и её хвост. Ворон, с лёту схватив когтями змею, взвился в небо...

У Георга подкосились ноги, желудок скрутило от резких спазм. Обхватив живот руками, согнувшись от боли, присел.  Последовали один за другим рвотные позывы, выворачивая желудок наружу, хотя рвать, было нечем. Он со вчерашнего дня ничего не ел. Георг, выбиваясь из последних сил, пополз в ванную комнату, где в течение получаса рвал одной желчью. Вконец обессиленный, бледный, покрытый каплями холодного пота, он распластался на керамическом полу и начал постепенно приходить в себя.

Перед его взором вновь и вновь вставала ужасная картина смерти Сяльмы. Успокоившись, взяв себя в руки, поднялся. Стараясь унять предательскую дрожь, стал приводить себя в порядок. Войдя в спальню, мельком взглянул на друга. Боже, какое счастье, что тот ничего не слышал и продолжал крепко спать. Утренняя зорька нежным румянцем окрасила его впалые щёки... Георг еле заметно улыбнулся, и на душе стало как-то светло и уютно. Однако время шло, и надо было действовать... Навязчивая мысль не давала ему покоя. Опять и опять возникал один и тот же вопрос:

- Почему к трупу госпожи никто не подошёл? Ни Газанфар, ни её служанка? Очень, странно...

Выйдя из спальни, преодолевая слабость и лёгкое головокружение, направился в правое крыло дома. Поднявшись на второй этаж, крикнул:

- Эй! Есть здесь кто-нибудь?!

В ответ тишина...

- Удивительно! - Вслух проговорил он...

Поднялся на третий, потом на четвертый этаж, заглянул во флигель, и при этом, не переставая, звал Газанфара.

- Чёрт возьми, куда они подевались?! Не могли же   испариться? А может, притаились где-нибудь и выжидают?  

Георг совершенно упустил из вида, вернее забыл, что из винного погреба есть дополнительный выход, ведущий за территорию усадьбы.

Он решил обойти владения Сяльмы. Вошёл в салон, и сразу же заметил исчезновение многих вещей - исчез саркофаг с таинственной мумией, пропали хрустальные шары со стразами, ценные скульптуры, одежда, а с нею и все мазохистские принадлежности. Не оказалось здесь и плетёной корзины, а значит, исчезли и змеи? - Слава Богу, - Облегчённо вздохнул Георг, - Есть хоть одна неплохая новость...   Он прошёл в небольшую комнату, уставленную зеркалами, в ней Сяльмя, скорее всего, хранила ценности. Она была совершенно пустой. Поднялся в спальню, там царил полный беспорядок... 

- Ага..., почуяв, что запахло «жаренным», сбежали... Когда же они успели собрать вещи? - Задал он себе вопрос, - Без машины невозможно унести столько вещей... Значит,  они были готовы к любым неожиданностям и внезапной развязки. Да, чёрт с ними! - В сердцах чертыхнулся Георг и сплюнул, - Труп надо чем-то накрыть... А, - вдруг вспомнил он, - У меня же есть балахон! Он в спальне, вместе с гаечным ключом... Ой, хорошо, что вспомнил. Надо поскорее отнести его обратно к Хельмуту, от греха подальше. Между прочим, странно, неужели он не услыхал ужасный вопль Сяльмы?

Так, разговаривая с самим с собой, Георг бегом поднялся на третий этаж и, остановился у двери, чтобы немного отдышаться. Тихонечко приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Зигфрид, повернувшись на бок, продолжал  посапывать. Осторожно ступая, он достал то, зачем пришёл, и также тихонько вышел, прикрыв за собой дверь.   

Спустился во двор и, сдерживая подкатившую тошноту, подошёл к трупу Сяльмы. Отвернувшись, на ощупь, закрыл глаза, и накрыл черным балахоном... Мельком взглянул на часы, они показывали четверть седьмого утра и, проглотив подкативший ком, пробурчал:

- Господи, как летит время. Надо же что-то делать...

И помчался к сторожке охранника. Распахнув дверь, с порога крикнул:

- Хельмут, просыпайся! У нас ЧП!

Но старик промолчал и даже не шевельнулся. Георг подошёл к дивану, и потряс его за плечо. И вдруг неописуемый ужас перекосил лицо Георга... Он увидел страшное, синюшное лицо старика, и засохшие капельки белой пены, которые, видимо, стекали по его подбородку... Внешние признаки смерти говорили об отравлении. Значит, его смерть была не случайной?

За прошедшие сутки у Георга накопилось столько отрицательной информации, что мозг его взбунтовался и стал защищаться. Он отказывался принимать и перерабатывать её. Все события, закрученные в магический клубок, напоминали шаровую молнию, которая искала выход, чтобы выплеснуться наружу мощным электрическим зарядом. И она выплеснулась  неудержимым потоком слёз...

Георг устало опустился на стул и, раскачиваясь, в отчаянии обхватил голову руками. Самообладание покинуло его. Не выдержав, свалившихся потрясений, закричал голосом раненого зверя. Потом, дрожащими руками закрыл глаза любимому старику... Боже, сколько лет они знали друг друга?! Не далее, как вчера, закусывали, пили вино, разговаривали... Гео, огляделся по сторонам, в надежде увидеть что-нибудь необычное. На столе стояли тарелки с остатками пищи. Её, между прочим, вчера привёз телохранитель Сяльмы. Догадка, чьих рук это дело, подтверждалась.

Подняв кверху сжатые кулаки, он закричал, видимо, обращаясь к Газанфару:

- Подлый убийца! Ты будешь наказан! Я тебя найду!

И вдруг внутренний голос спросил его:

- «А разве ты не убийца»?!

- Нет! - Крикнул Георг и задрожал от гнева...

Со стороны казалось, что он сошёл с ума, разговаривая с самим собой... И снова повторил:

- Нет, я ни убийца! Я спас от смерти не только друга, но и будущих возможных жертв, которые в любую минуту могли стать добычей коварной, хитроумной, безжалостной ведьмы... Я раздавил змею, как Георгий Победоносец и выполнил миссию спасителя!   

В отчаянии, раскачиваясь из стороны в сторону, продолжал говорить:

- О, майн Гот! Что же это такое?! Скажи, за что ты наказываешь меня? Смогу ли я пережить всё это?

Глядя на труп несчастного Хельмута, он вдруг вспомнил фразу, произнесённую вороном:

- «У нас всё готово»...

- Оказывается, вот что он имел в виду! Души Зигфрида и Хельмута готовились к жертвоприношению дьяволу... Он таки получил своё, но никак не ожидал сюрприза! Вот и принял в объятья свою возлюбленную - рыжую дьяволицу! Ха-ха-ха, - Нервно, и как-то неестественно засмеялся Георг...

Он ещё раз окинул прощальным взором гостеприимную сторожку, и, положив гаечный ключ в инструментальный ящик, вышел. Тут же набрал номер Рауля. Последовали долгие гудки, но Георг терпеливо ждал, не давая отбоя. Наконец услышал сонный голос:

- Да, слушаю...

- Гутен морген, Рауль. Ой, нет, оно не доброе...

- Гео, ты что ли? А почему так рано? Что случилось? Где ты сейчас?

Еле сдерживая слёзы, Георг ответил:

- У Зигфрида...

- О, майн Гот! Так ты что не уехал? Ночевал в замке?! Как тебе это удалось?! Ведь фрау Рейх на корню пресекала любые попытки общения с ним...

- Подожди, Рауль, - Попытался остановить его Георг, - Не тараторь. Слушай внимательно, здесь произошли страшные события, ты слышишь?

А тот, не своим голосом закричал:

- Только не говори, что Зиг умер...!

- Успокойся, успокойся... Слава Богу, наш друг жив! Погибла его жена...

- Сяльмя?! Да не может быть! Боже, какой ужас!

- Да, произошёл несчастный случай. Провалился пол на балконе, на котором она любила танцевать...

- Ай-яй-яй! Такая молодая, красивая, обворожительная...

- Так ты, в конце концов, выслушаешь меня? - С досадой произнёс Георг, - Она была красивой только для себя самой, понятно?

- Да, да, извини, Гео, но такое известие, сам понимаешь, трудно сдержаться... Я слушаю тебя.

- Рауль, умер последний слуга Зигфрида, Хельмут...

- А-а-а?!

- Не перебивай... Его отравили... Вызови наряд полиции. Организуй бригаду рабочих и грузовик для вывоза кое, каких вещей, а также сделай на сегодня срочный заказ в фирме ритуальных услуг, для кремирования трупа Сяльмы. Запомни, Рауль, обязательно на сегодня! И чтобы урну с прахом без задержки доставили сюда. Ты понял меня? Средств не жалей...

- Хорошо, Гео, я всё понял. Представляю, в каком ты сейчас состоянии. Держись! Я всё сделаю так, как ты сказал...

- Да, и ещё, Рауль, захвати что-нибудь поесть. Здесь пусто. И бегом сюда, слышишь?!

- Понял тебя, жди! - И дал отбой.

Георг с облегчением вздохнул. Открыл ворота, чтобы машины смогли свободно въезжать во двор, а сам, не торопясь, направился в дом.

Открыв дверь в спальню, застыл на месте... В нос ударил запах жжёного мяса. Не понимая в чём дело, откуда этот запах, он стал осматриваться по сторонам, но так ничего и не заметил. Подойдя к кровати, ахнул и схватился за сердце. Плед, которым укрывался друг, почему-то отброшен в сторону, хотя в комнате было достаточно прохладно. На оголенных участках его тела он увидел круглые прожженные ранки. Зигфрид, с закрытыми глазами, всхлипывал и стонал. От ранок шел запах сгоревшей кожи...

- Боже! - Вне себя закричал Георг, - Откуда такая напасть?! У меня уже не осталось сил терпеть всё это!

От его крика, Зигфрид распахнул глаза и застонал от боли. Георг, еле сдерживаясь, с дрожью в голосе, спросил:

- Что случилось, Зиг? Откуда на тебе эти ожоги? Я, кажется, сойду с ума!

Зигфрид с трудом сел на кровати и стал удивлённо рассматривать множественные следы ожогов на своём теле. Потом перевёл взгляд на Георга и, пересиливая боль, прошептал:

- Это она, Сяльмя... Её работа...

Георг в удивлении вскинул брови и хотел уже что-то сказать, но Зиг опередил его:

- Неужели, всё, что я видел, происходило во сне? Ты знаешь, Гео, вот эта стена, - И указал на стену в изголовье кровати, - Вдруг стала колыхаться, как будто по ней бежали волны, и из неё, по локоть, показались нежные руки моей жены с длинными ярко-красными ногтями. От них брызгами рассыпались жаркие искры. Я услышал странный шипящий голос, так не похожий не её, он прошипел:

- Я знаю, это ты убил меня! И ты думаешь, я оставлю тебя в покое? Ни за что! Ты будешь умирать медленной мучительной смертью... Запомни, твоя душа принадлежит мне, только мне!

- И она стала подушечками пальцев прикасаться к моему телу и прижигать его. От нестерпимой боли я извивался, как угорь на сковороде, и громко стонал, а она заливалась неудержимым гомерическим хохотом... Если это сон, скажи, откуда тогда на мне эти ожоги?

Георг, в растерянности, развёл руками:

- Видит Бог, Зиг, я уже ничего не понимаю... Почему тебя, и твой дом, захватила, эта чертова ведьма, а? Но, слава Богу, её уже нет, она мертва! Однако, на то она и ведьма, что и мертвой не оставляет тебя в покое...

Зигфрид закричал не своим голосом, и как бешенный стал носиться по комнате. Остановился резко и, глядя в глаза друга, спросил:

- Это правда?! Неужели моя Сяльмя мертва?! Нет, нет!!! Этого не может быть! Девочка моя, солнышко моё, любовь моя! Гео, я же тебе рассказывал, кто она, и какой обладает силой. Убить её просто невозможно! Ты пошутил, да?

А слёзы непроизвольно катились по его щекам...

Георга задели за живое его слова и то, что он оплакивал женщину, которая хотела убить его, и он жестко произнёс:

- Я сказал правду. Твоя жена мертва! Произошёл несчастный случай. Провалились доски на балконе. Между прочим, только вчера, когда мы стояли на балконе, я обратил твоё внимание на их неблагонадёжное состояние, не так ли?

Зигфрид молча кивнул головой... А Георг продолжил:

- Помнишь, как скрипели и прогибались доски? А Сяльмя, из твоих слов, почти ежедневно, танцевала и прыгала на них. Так что ничего удивительного в этом нет, дорогой... Но, ушла она не одна. Слуги дьявола убили нашего любимого, доброго ворчуна, Хельмута... Зиг, теперь его нет с нами, и никогда не будет, - И он смахнул набежавшую слезу...

- А-а-а-а! - Захлебнулся в крике Зигфрид и, рыдая, в исступлении стал бить кулаками в стену...

Георг не мешал ему выплеснуть накопившуюся за последние месяцы боль. После небольшой паузы, он сказал:    

- Зиг, теперь ты свободен, слышишь?! Но кое-что ещё необходимо сделать. Надо срочно очистить дом, чтобы от пребывания нечистой силы не осталось и следа. Все необходимые распоряжения я сделал. Давай, поторопись, приводи себя в порядок, а то здесь скоро соберётся много народа. Хочешь, я помогу тебе?

Зигфрид отрицательно покачал головой. У Георга сердце разрывалось от боли и жалости, когда он смотрел на постаревшего друга, на следы ожогов. Тот был полностью раздавлен свалившейся на него трагедией и не реагировал на слова. Георг подошёл к нему и дружески обнял...

Кстати, он совсем забыл о таинственном амулете, створки которого, всё это время, были раскрыты, и от магических знаков исходило пульсирующее свечение.

И тут, с его другом, стала происходить удивительная метаморфоза. На глазах изумленного Георга у него начала меняться внешность. Исчезли ожоги. Кожа приобрела нежный розовый оттенок и снова стала упругой, молодой, а от морщин не осталось и следа. Волосы восстановили свой цвет и блеск, и белокурыми локонами рассыпались по плечам. В распахнутых глазах плескалось голубое утреннее небо, и только излишняя худоба напоминала о прошедшем. Но, как говорит мудрая пословица: - «Были бы кости, а мясо нарастёт»... Сейчас Зигфрид выглядел на десять лет моложе и был также неотразим, как и прежде.

Георг, задохнувшись от восторга, крикнул:

- Свершилось! - И, поцеловав талисман, крикнул, - Спасибо тебе, таинственный волшебник! - И обратил свой взор к небу, как будто тот мог услышать его, а возможно, что и так, и с благодарностью проговорил: - Никогда, слышишь, никогда я не забуду твою доброту и то, что ты сделал для моего друга!

Ошарашенный Зигфрид, увидев себя в зеркале, обалдел!

И первое, что услышал от него Георг, было:

- Гео, какой я голодный! Кажется, сейчас бы проглотил целого барана...

- Потерпи, - Засмеялся тот, - Скоро подъедет Рауль и привезёт нам поесть. Надеюсь, что ты перестанешь быть солнцеедом и вернёшься к прежней жизни? Ты только вдумайся - мы сумели одержать победу над злом, а это, Зиг, самое главное! Победа! Победа над злом!

Когда рабочая бригада разобрала и погрузила пирамиды, части сфинкса, клетки с крысами и кроликами, и все остальные оставшиеся вещи, Георг, взяв урну с пеплом, вместе с рабочими поехал в горы Гарц. Там, недалеко от Брокена, где ежегодно проходит карнавал нечистой силы, зияла глубокая пропасть. В неё сбросили привезённые вещи, и над ней же развеяли пепел... Это всё, что осталось от когда-то соблазнительной, не в меру сексуальной, ненасытной, огненно-рыжей красивой бестии.

Хельмута похоронил со всеми почестями в усадьбе старинного замка, недалеко от родовой гробницы баронов Рейхов.

ЭПИЛОГ

Прошло девять лет...

Трое друзей-бизнесменов, расслабившись, сидели в креслах под раскидистыми платанами в поместье барона Рейха, и пили знаменитое баварское пиво. Неподалёку повар колдовал над мангалом, от которого шёл одуряющий аромат - поджаривал сосиски из домашней колбасы и аппетитные рульки...

За последнее время в поместье произошли значительные изменения: особенно барон гордился своим последним приобретением - большим, сверкающим голубой эмалью бассейном.

В нем плескались пятеро ребятишек - двое сыновей Зигфрида, семи и четырёх лет, и девочка лет тринадцати с шестилетним братиком - дети Георга, а также девятилетний сын Рауля.

Звонкий детский смех, словно звон колокольчиков, разносился далеко за пределы поместья... За садовым столом, перебирая фрукты и овощи, шептались жёны наших неразлучных друзей, трое привлекательных, ухоженных и обаятельных женщин - Ольга, Эвелина и Юлия.

Стояла летняя пора... Всё цвело и зеленело. Воздух был наполнен пьянящим ароматом цветов.

Слуги и няни выполняли свои обязанности. Поместье жило полноценной жизнью...

Отпив очередной глоток пива, Зигфрид обратился к друзьям:

- Ребята, вы решили, кто из вас завтра полетит со мной в Мехико?

- Я - пасс! - Разведя руками, сказал Рауль, - Ты же знаешь, завтра понедельник, сумасшедший день. Нет, я не могу.

Георг, засмеявшись, сказал:

- А у меня что - есть выбор? Конечно, Зиг, я полечу с тобой.

- Вот и ладненько, - Довольно произнёс Зигфрид, - Час назад звонил господин Ферейро и сообщил, что филиал готов к открытию и только не хватает нас...

На другой день они были в Мехико. Официальные дела были улажены в течение дня, и Фернандо - так звали их нового партнёра, пригласил всех на отдых в один из лучших ночных клубов - «Фараон».

Георг и Зигфрид почти одновременно спросили:

- А почему «Фараон»?

Фернандо пояснил:

- Дело в том, господа, что его владелец - страстный поклонник истории Египта. Несколько лет он там жил - открыл свой клуб, придумал захватывающее музыкальное шоу по мотивам древней истории Египта. И попал в десятку! Клуб приобрел среди поклонников необыкновенную популярность, и попасть в него стало почти невозможным. Билеты приходится заказывать за месяц. А недавно там появилась уникальная танцовщица, которая стала главной в программе, и популярность клуба достигла небывалых высот.

- О, даже так! - Удивился Георг...

- Да, уважаемые господа. Танцовщица, о которой я говорю, лет семнадцати, необыкновенной красоты. Чудо природы! От неё исходит солнечный свет и мощная энергетика, от которой посетители клуба сходят с ума. Я отвечаю за свои слова, господа! А какой танец! Захватывающий, зрелищный, со змеями...

Зигфрид с Георгом одновременно переглянулись и замерли... У обоих екнуло под ложечкой.

Фернандо удивился такой странной реакции со стороны партнёров, и решил уточнить:

- Так, мы идём, господа? Билеты заказаны...

Друзья, не сговариваясь, ответили хором:

- А как же! Конечно, идём.

Ночной клуб «Фараон» украшало огромное панно с изображением саркофага с маской фараона Тутанхамона, усыпанное разноцветными сверкающими лампочками.

К входу в клуб невозможно было протолкнуться - плотными рядами стояли полицейские, охрана и многочисленные желающие попасть туда.

Их, как солидных посетителей, встретил сам владелец клуба - жгучий брюнет, красавец Хуанито, и провёл через служебный вход. Друзья устроились за столиком недалеко от сцены, освещенной оттенками красного и оранжевого переливающихся цветов, напоминающим всполохи утренней зари.

И вот на сцену выпорхнула полуобнажённая, великолепная, огненно-рыжая танцовщица. Посетители клуба, большинство - мужчины, повскакали с мест, громкими криками и овациями приветствовали это изумительное создание.

Георг обратил внимание на побледневшее лицо друга. Он видел, как тот напряжённо, не шевелясь, не сводил пристального взгляда с танцовщицы.

Следом за ней на сцену вышла женщина в чадре и поставила рядом с ней плетеную корзину. Девушка наклонилась и откинула крышку.

Из корзины стали медленно выползать тонкие, блестящие, черные змеи, и, извиваясь, поползли по мраморному телу вверх, зарываясь в густые рыжие кудри танцовщицы.

Георг, наклонившись к Фернандо, спросил:

- Откуда эта девушка?

- Из Египта, - Ответил Фернандо, - А что, вы знакомы с ней?

- Нет, что вы! - Быстро отреагировал Георг, - Видим её впервые... Не так ли, герр Рейх? - И посмотрел на друга.

Зигфрид, не слыша вопроса, поднялся и медленно приблизился к сцене.

Тут же, словно из-под земли, позади танцовщицы выросла мрачная фигура телохранителя, замотанного в куфию по самые глаза.

- Здравствуй, Сяльмя! - Тихо произнёс Зигфрид...

Танцовщица, брызнув на него изумрудными глазами, пропела мелодичным голосом бывшей возлюбленной:  

- Простите, господин... Вы ошиблись - меня зовут Рамия. Я с вами незнакома...

Зигфрид резко развернулся и быстрыми шагами направился к выходу. Ничего не понимая, поражённый Фернандо поспешил следом...

Георг, поднявшись, не отводя ненавистного взгляда от юной танцовщицы, прошептал одними губами:

- Не радуйся, змея... Твой час расплаты придёт...

Нервная дрожь пробежала по её точёной фигурке. Змеи, почуяв беду, шипя, зашевелились на ней, поднимая мерзкие головы и высовывая ядовитое жало. Георг, удовлетворённый произведённым эффектом, не торопясь, огибая столики, пошел к выходу...

Утром следующего дня друзья вернулись домой, где их ждали любимые дети и жёны. Они приняли твёрдое мужское решение, никогда больше не касаться запретной, болезненной для них обоих темы. Но...